Букет полыни - Страница 57

- У меня были основания, миледи.

- Достаточно веские для убийства? - она в который раз пригубила вино и сидела сейчас, невидящим взором уставившись на содержимое бокала.

- Для подозрений и вашего наказания.

- Я помню: жена, да убоится мужа, - Стефания низко опустила голову. - Вы суровый хозяин, милорд: за одну жизнь отняли другую.

- В сотый раз тебе повторяю: я не желал его убивать! - рявкнул Ноэль, стукнув кулаком по столу. - Это случайность, чёртова случайность. Я не рассчитал силу, был взвинчен…

Она кивнула, разрезала яблоко и начала апатично жевать.

Понимая, что с зачатием детей могут возникнуть трудности: не постоянно же насиловать супругу, да и толку с этого мало, виконт пытался задобрить её. Никогда не разорявшийся на подарки для жены, разве что для поддержания статуса, как на свадьбе Дугласа Амати, он теперь послал за портнихой, велев снять со Стефании новые мерки и сшить пять придворных платьев.

У столичного ювелира была заказана подвеска с инициалами супруги и затейливое ожерелье с зелёными гранатами.

- Следующий год мы проведём при дворе миледи, - пообещал виконт, вручив за ужином два бархатных футляра. Просто положил на стол перед Стефанией.

- Поэтому мне понадобятся новые наряды? - та равнодушно открыла, глянула на украшения. - Мне примерить это, милорд?

- Окажите любезность. Камни подходят к вашим глазам и одному из платьев.

Стефания кивнула и по очереди надела бархотку с подвеской и ожерелье. Выдавила из себя улыбку и комплимент столь щедрому и заботливому супругу.

Ноэль встал и поцеловал её руку.

Сигмурт видел, как на мгновенье дёрнулось в гримасе лицо Стефании. Но для виконта было заготовлено другое выражение лица.

Воспользовавшись тем, что контроль над ней ослаб, Стефания решила прогуляться до деревни. Не просто так: сходить к местной ведунье. О ней Стефания узнала от горничной, к которой обратилась с деликатным вопросом по женским делам. К услугам той женщины, которую за глаза называли колдуньей, прибегали в случае нежелательной беременности. Стефания же собиралась купить средство иного рода, исключавшее зачатие ребёнка. И ещё кое-что, в подарок для мужа.

Совет Хлои теперь не казался безнравственным и греховным, а всего лишь заслуженным ответом, ударом по самолюбию - самому больному месту Ноэля Сибелга.

Визиты подобного рода носятся в темноте, этот не стал исключением. В ноябре темнело рано, так что можно было отправляться в путь сразу после ужина. Но Стефания предпочла выждать пару часов, для верности. Поднявшись к себе, она изобразила приготовления ко сну, на самом же деле переоделась в самое простое платье, сняла обручальное кольцо, все драгоценности и, скрывшись под накидкой, вслед за горничной через чёрный ход и потайную дверцу для слуг покинула Овмен.

Идти пришлось пешком: никто бы не заседлал лошадь так поздно, не спросив виконта.

Отвыкшая столько ходить, ещё не до конца восстановившаяся после болезни, Стефания часто останавливалась, чтобы передохнуть, испуганно оглядываясь на громаду замка. Но никто не спешил с факелами на их поиски, никто не пытался задержать.

- Успокойтесь, миледи, - горничная осторожно тронула её за рукав, заставив вздрогнуть. - Я не раз так ходила в деревню, другие девушки тоже. Господа и не узнают, что мы уходили. Если встретим кого, просто молчите и стойте в тени.

- Ты права, это всего лишь мои страхи, - улыбнулась Стефания и поднялась с искривившегося у самой земли ствола.

Её спальню никто не навестит: предписание врача строго, побоятся открытия кровотечения. Но в декабре будет уже можно, и муж может попробовать снова спать с ней. Ему ведь плевать, что ей нельзя беременеть до весны, он постарается зачать ребёнка. Или просто продолжит былые развлечения: рядом нет леди Инесс, чтобы удовлетворить его, а служанки быстро прискучат.

Стефанию тошнило от мысли, что эти руки вновь прикоснуться к ней, что он заставит ласкать свой член, а потом раз за разом будет загонять его в неё. Тяжело дышащий, потный, думающий только о своём удовольствии…

- Так ты уже бывала у той женщины? - Они брели по обочине просёлочной дороги, прислушиваясь к каждому звуку.

- Она своё дело знает и лишних вопросов не задаёт, - заверила горничная. - И средства верные, хоть о таких святому отцу лучше не рассказывать.

Стефания и не собиралась.

Ведунья жила на отшибе, в неказистом домишке. Как и у других жителей деревни, есть огород с парой чахлых яблонь, даже курятник - или что там в сарайчике? В темноте многого не разглядишь, но совсем на ведьмино жилище не похоже. Оно и понятно: мигом из деревни выгонят, а так все знают, что ворожит, но в церкви анафеме не придашь.

Горничная постучалась и, не дожидаясь ответа, толкнула дверь, шагнув из прохладной ночи в сухое тепло дома.

Стефания немного помедлила, но решилась переступить порог.

В единственной комнате, разделённой на части полотняными занавесками, пахло травами. Они висели тут повсюду, гроздьями свисая с потолка. А ещё стояли на полках какие-то банки, бутыльки, лежали мешочки.

На столе, даже не покрытом скатертью, одиноко горел, коптя, огарок свечи. Над ним то ли ворожила, то ли просто грела пальцы женщина, с ног до головы одетая в чёрное.

- Зачем пожаловали? - не оборачиваясь, спросила она. Голос был низкий, грудной.

- Помощь нужна, - видя, что госпожа боится, пришла на помощь горничная.

- Тебе? - ведунья обернулась, окинула взглядом. - Раз ночью пожаловала, то с кавалером связано.

- Нет, мне, - Стефания выступила вперёд.

- Тогда вторая брысь на улицу! Заодно посторожишь.